«Душа тосковала по Богу»

Каждая сестра или брат приходят в монастырь своим, уникальным и неповторимым, путем. Кто-то принимает решение быстро, кто-то двигается долго, как марафонец на длинной дистанции. «Указатели» на этом пути — люди, встречи, события. Через них человек старается увидеть волю Божию о себе и проверяет свое решение, прежде чем переступить порог монашеской кельи. Сайт Минского Елисаветинского монастыря в рубрике «Как я пришла в монастырь» продолжает публиковать истории прихода в монашество и монастырь сестер обители. Сегодня рассказом о своем пути делится послушница Екатерина Налецкая.

— Я родилась в Минске в простой, можно сказать, среднестатистической семье и во многих отношениях ничем не отличалась от сверстников. Сначала я училась в обычной школе возле дома, но в какой-то момент сказала родителям, что больше туда не пойду. Таким образом, в пятый класс я поступила в политехническую гимназию № 6. До девятого класса училась на «отлично», пока не устала, не надоело — решила, что это всё равно ничего не даст.

Мы не жили очень богато, однако и не бедствовали — у мамы был свой бизнес после развала Советского Союза. Моя мама — сильный человек, привыкла всё держать в своих руках. Воцерковленных людей в семье не было. Единственное, что помню из детства, как моя бабушка Юзефа, католичка, читала молитвы по воскресеньям. Мама даже говорила, что молитву «Отче наш» я привезла из Заславля — там бабушка жила. Главное место в семье занимали ценности этого мира — преобладание материального достатка, получить хорошее образование, достичь успеха, сделать карьеру, удачно выйти замуж…

После окончания школы я поступила в БНТУ. Началась взрослая жизнь. Если брать состояние души, то это был самый тяжелый период, хотя внешне студенчество у меня было стандартное — общение со сверстниками, поездки, встречи, развлечения. Бога в этом не было. Ты пытался занять время, прожечь его. Я осознавала, что молода, что вся жизнь впереди, тебя вроде ничего не тяготит, ты живешь на полную катушку… Но насыщения не было, наступала пустота, всё чаще появлялось чувство внутреннего одиночества, несмотря на шумные тусовки, компании.

Был внутренний поиск — я увлекалась эзотерикой. В этот период я чувствовала, что сильно погружаюсь, погружаюсь не туда, и внутри очень нехорошо. Но удивительный момент — меня в этом круге не принимали внутренне, это чувствовалось. Внешне — пожалуйста. А внутри — всё время это неприятие. И я часто задавала себе вопрос: почему? Сегодня уже, слава Богу, можно только порадоваться этому отторжению.

Душа искала, как я уже позже поняла, тосковала по Богу. Как интересна человеческая жизнь! Где-то с детства, может, чуть старше, я жила, и внутри становилось некомфортно. Это не было связано ни с обстоятельствами жизни, ни с людьми, ни с чем. Я не могу даже это облечь в слова. Просто внутреннее чувство дискомфорта, тебе неприятно, тебе не хочется вообще здесь находиться. Не могу сказать, что не хочется жить, но вот это существование тебе претит. Тебе хочется исчезнуть, испариться, чтобы это ушло, чтобы этого не было. И такое ощущение на протяжении всей жизни без Бога. Ты с этим чувством живешь и думаешь, что так все живут. Но когда я начала ходить в храм, исповедоваться и причащаться каждую неделю, где-то через год это ощущение ушло. Иногда я чувствую, как оно хочет вернуться, пробиться, но не может войти в тебя. Такое удивительное состояние — как будто над тобой защитный купол.

В Бога внутри я верила всегда. Поиск был. Ты шел по какой-то узкой неправильной дороге на краю обрыва, в который готов был сорваться от своего безумия, пуститься во все тяжкие, но Бог хранил от той точки невозврата, откуда я уже не смогла бы вернуться.

Я Богу очень благодарна за всё, потому что, если бы этого не было, не было бы того, что есть сейчас. Наверное, если бы у меня не было той жизни, не было пресыщения и даже отвращения от всего — и себя, и своих дел — не было бы и храма, дальнейшего воцерковления. Это называется — «чтобы оттолкнуться, нужно достать до дна». Как Бог любит человека!

Когда мне было 28 лет, у моих подруг родились дети и я стала крестной. Кроме этого, я работала со своей родственницей, которая посещала храм, и это был первый воцерковленный человек, которого я встретила в своей жизни. Эти все «неслучайные случайности» сошлись воедино в течение полугода. В Великий пост моя родственница привезла меня на беседу к о. Андрею Лемешонку. Так я впервые попала в наш монастырь и впервые решила соблюдать пост, причем сразу постилась строго, но в храм при этом сходила только несколько раз. Пост заключался в том, что, возвращаясь домой после работы, я кушала постную пищу, закрывалась в комнате и читала Евангелие. При этом я почти ни с кем не разговаривала и сильно изменилась — изменился даже цвет лица. Подобного поста у меня больше не было. Бог давал силы, и мне всё давалось легко.

Так появилась новая грань в моей жизни, в которой уже был Бог, был храм, хотя она не занимала центральную часть — Бог существовал где-то «сбоку». Я вернулась к своей обычной жизни, полной грехов. Но каждые месяца четыре наступал момент, когда появлялся страх, что, если я сейчас не остановлюсь и не схожу в храм на исповедь и Причастие, мне конец. Было четкое понимание, что Бог меня приведет к Себе, хочу я этого или не хочу, а если буду сильно сопротивляться, то могут быть испытания. И этот страх Божий, страх за свое благополучие, чтобы мне не было больно и тяжело, заставлял меня идти в храм, исповедоваться и причащаться. Но не успевала я выйти из храма, как опять погружалась в свою обычную жизнь…

Еще про один «звоночек» от Бога. Как-то я была дома одна, это было воскресенье, и мне попалась книжка про блаженную Матрону Московскую, где, помимо жизнеописания, приводились примеры чудес, помощи, которые совершались по молитвам к святой. Помню, прочитав ее, я встала, села в машину и поехала в ближайший храм Святой Троицы. Захожу, а там в центральной части на аналое лежит икона блаженной Матроны Московской — был день ее памяти. Я не знала, что нужно делать, поэтому просто приложилась к иконе, посидела и ушла. Я не могла не поехать — это был внутренний порыв.

С тех пор мой путь к Богу начал как-то устраиваться. Каждый год, что бы ни происходило, Рождественским постом я на несколько дней ездила в Троице-Сергиеву лавру и к блаженной Матроне Московской. Это было святое — весь мир может рухнуть, но я поеду. При этом у меня была двойная жизнь. Никто из знакомых, родственников, друзей не ходил в храм, и я жила с ними привычной для всех светской жизнью, но при этом раз в полгода «выдергивала» себя на исповедь и Причастие. Так продолжалось, наверное, года четыре. Это было формирование в человеке Божьего образа — если сравнивать с иконой, она была настолько покрыта всякой грязью и копотью, что ее даже скребком было не очистить.

В какой-то момент своей жизни я решила, что мне надо замуж. Поехала в Троице-Сергиеву лавру за благословением, поддержкой и уверением, что правильно поступаю. Приехала, день пробыла в лавре, второй — ответа не получила… Тут я собралась на соборование идти, подошла к свечному ящику узнать, нужно ли перед этим исповедоваться. Стоит монах, спрашивает: «Вы откуда?» — «Из Беларуси», — отвечаю. «О, землячка!» Это был игумен Игнатий, ныне почивший. «Подожди, я возьму епитрахиль, и пойдем исповедоваться». Это было после литургии. Я ему говорю: «Батюшка, благословите выходить замуж», а он: «Ну какой тебе замуж… Тебе в монастырь надо». Смотрю на него и думаю: «О чем он вообще говорит, какой монастырь? Не могу в монастырь». Это был конец 2017-го, перед самым Новым годом. А он со мной разговаривает, рассказывает про Второзаконие, про Иисусову молитву. Я слушаю, пытаюсь что-то запомнить, при этом сама про себя думаю: «Так замуж мне можно?»

Через два часа батюшка мне говорит: «Ну, если еще раз предложит — выходи». Образно — махнул на меня рукой, мол, проще сказать «делай что хочешь», чем объяснять, что мне это не надо. Я поняла эти слова как благословение. Возвращаюсь домой, и мой будущий муж в течение следующих дней несколько раз предлагает мне выйти за него замуж. Я соглашаюсь. Мы поженились в день памяти Казанской Божией Матери, 21 июля. Всё было как в дымке — очень празднично, быстро, торжественно, красиво. Мы не венчались — к последующей моей радости жених отказался от этого.

Но в какой-то момент отношения разладились, и было принято решение о разводе. Причем оно не было эмоциональным — просто точка в книге. Когда я переступила порог маминого дома, в душе появилась легкость и такое ощущение, что замужем не была. Как будто это был просто просмотр фильма, всё было не со мной. Не осталось ни осадка, ни обиды, ни привязанности.

У меня началась новая жизнь, был сильный подъем внутри. Но к Великому посту на первый план вышел вопрос: а что же дальше? Я начала ходить в храм каждую неделю, на исповедь и Причастие. Я ездила в монастырь почти каждый день, благодать коснулась сердца так, что я не могла этого не делать. Эта двойная жизнь, этот разрыв тяготили меня. В миру люди живут совсем другими законами, а я не могла уже так жить, мне было тяжело.

Тогда я работала главным инженером проектов в проектной мастерской — должность достаточно высокооплачиваемая и по мирским меркам очень успешная во всех отношениях. Помню, как приехала к батюшке за благословением работать в монастыре. Позвали монахиню Антонину (старшая по стройке в монастыре) — она мне назвала зарплату гораздо меньше, чем у меня была. Я сижу и понимаю, что придется согласиться, выхода у меня нет — я всё равно должна трудиться в монастыре. Мне было 35 лет.

После Пасхи случилось важное событие во внутренней жизни — я съездила в Полоцкий монастырь и на вечернем богослужении в душе согласилась с Богом уйти в монастырь. Тем временем мои знакомые принялись искать мне пару. Через месяц после этой поездки летом мне надо было идти на свидание. В этот день я была на послушании и не знала, у кого взять на это благословение. Мне очень не хотелось идти, я не понимала, как вместить мужа, детей в свою жизнь… Мне уже это было не нужно. И тут идет м. Антонина. Слово за слово, и в итоге — никаких знакомств, приедет батюшка из отпуска — возьму благословение поступать в монастырь. После праздника святой Елисаветы, когда я подошла за благословением идти в монастырь, батюшка благословил без лишних вопросов, просто: «Да, приходи» и всё.

По-человечески, если коротко разложить мою жизнь, то получится такая цепочка. Вот я училась в университете, даже дважды, на разных факультетах — сначала окончила экономический, а потом строительный. Затем работала, и в основном на руководящих должностях. Всё было успешно, очень ярко… А в монастырь я ушла за один день. Все вопросы житейские решила, чтобы не оставлять никаких долгов, и приехала к маме. Она ничего не знала. 1 августа был ее день рождения. Получился очень красивый, теплый праздник, собралась вся семья… Но даже на общей фотографии видно, как мама напряжена, словно чувствовала, что что-то произойдет. И 5 августа я пришла сказать, что ухожу в монастырь. Мама, конечно, расстроилась. Это стало ударом для нее.

Когда я пришла в монастырь, четко понимала, что это навсегда. Я не приходила подумать, посмотреть. Мне сказали, что трудницей можно пожить, а потом принять решение. Я это послушала, но внутренне понимала, что это не мой случай. Вот так Бог очень деликатно, несмотря на то, что я спорила с Ним, отказывалась «не хочу, не пойду», любящими движениями мягонько накрыл меня и привел в монастырь.

Источник: сайт Елисаветинского монастыря