Полоцкий Спасо-Евфросиниевский монастырь: как всё начиналось…

Паломники, посещающие сегодня Полоцкий Спасо-Евфросиниевский ставропигиальный женский монастырь, видят эту древнюю обитель, возрождённую в своём былом великолепии. Золотые купола, белоснежные храмы, благолепное богослужение, «монахов множество»… Прошло уже 30 лет с того дня, как из Жировичского монастыря на Полоцкую землю прибыла вторая группа сестер, чтобы поднять из руин осквернённую святыню.

В конце 1980-х годов староста прихода Спасской церкви в Полоцке Татьяна Никодимовна Храповицкая начала активно хлопотать об открытии монастыря. Ещё раньше местные власти разрешили прихожанам своими силами отремонтировать Свято-Евфросиниевскую церковь, от которой остались одни стены. Также Татьяна Никодимовна добилась того, что приходу вернули Кресто-Воздвиженский собор. Храм долгое время стоял в лесах, и власти намеревались устроить там планетарий.

Основная тяжесть по подготовке к открытию монастыря легла на плечи Татьяны Никодимовны. Силами прихода были отремонтированы Кресто-Воздвиженский собор и несколько келий для первых насельниц обители. Забегая вперёд, скажем, что в конце жизни Татьяна Никодимовна приняла монашеский постриг с именем Таисия и упокоилась на монастырском кладбище в 2006 году.

6 июля 1989 года Священный Синод Русской Православной Церкви принял решение о возрождении Спасо-Евфросиниевского женского монастыря.

Вдохновителем возрождения Полоцкой обители стал епископ Полоцкий и Витебский Димитрий (Дроздов).

5 июня 1990 года праздник преподобной Евфросинии Полоцкой проходил несколько необычно. Все прихожане Спасской церкви знали, что скоро будет открыт монастырь. Монахиням, приехавшим на праздник из Жирович, чтобы посмотреть место своих новых подвигов, была предоставлена возможность петь за ранней Литургией в древнем Спасском храме. Поздняя Литургия была отслужена в отреставрированном Кресто-Воздвиженском соборе. Впервые в этот день всем молящимся были розданы в благословение иконки преподобной Евфросинии. Полоцк встречал сестёр и паломников неласково – проливным дождём, хотя обычно в этот праздник всегда чудесная солнечная погода. Под дождём проходил и крестный ход. Но атмосфера в храме была удивительной: тепло и радостно на душе, словно сама Преподобная благословляла своих будущих чад.

И всё же к вопросу митрополита Филарета, выбрали ли они себе кельи в Полоцке, монахини отнеслись скептически, не предполагая, что уже через месяц они приедут в обитель Преподобной с вещами.

Подготовкой к встрече сестёр руководил лично Владыка Димитрий. Он вникал во все мелочи, вплоть до того, поставлены ли в кельях цветы.

3 июля 1990 года в Полоцкий монастырь прибыли 14 первых насельниц с благочинной монахиней Марфой (Ковалевич). В их числе была монахиня Елевферия (Хоботова), которая начинала свой монашеский путь в Полоцком монастыре. Вместе с другими 14 сестрами после закрытия родной обители она уехала в Жировичский монастырь. Тридцать лет в Жировичах монахиня Елевферия каждый день читала акафист преподобной Евфросинии и молилась святой игумении Полоцкой о возвращении в родную обитель. Монахиня Елевферия преставилась в 2005 году.

Прихожане встречали сестёр с цветами. Среди них находилась монахиня Евлогия, поступившая в Полоцкий монастырь ещё до его закрытия. Все эти годы она жила в городе Полоцке и несла послушание в Спасском храме. Больше матушка Евлогия не смогла прийти в монастырь, потому что потеряла остатки зрения. Через год она первой упокоилась на новом монастырском кладбище.

Что же представлял собой Спасо-Евфросиниевский монастырь в 1990 году?

Надвратная колокольня была снесена в советское время. В монастырском корпусе слева от ворот половина келий была занята семьями местных жителей. Справа к воротам примыкал деревянный домик, который частично использовался монастырём.

В Спасском храме ежедневно совершалась полунощница и по средам Божественная Литургия. Храм отапливался двумя печками-буржуйками, которые беспощадно дымили, но прогреть храм не могли.

Кресто-Воздвиженский собор был полностью отреставрирован снаружи. Внутри стены были оштукатурены и побелены. Иконостас заменяла фанерная перегородка с бумажными иконами. Старинный каменный пол нёс на себе отпечатки перипетий последнего времени: во время войны немцы содержали в храме советских военнопленных, а после войны местные жители держали в разорённом соборе скот. На пол временно постелили линолеум, но ходить по храму нужно было осторожно, рискуя подвернуть ногу.

В Свято-Евфросиниевской церкви совершалось таинство Крещения, так как монастырские храмы были единственными действующими в округе. А тогда, в начале 90-х, многие – и взрослые, и дети – принимали Крещение. В пристройке к храму размещались кухня и трапезная. Тишину во время монашеской трапезы часто нарушали крики крещаемых младенцев. Но сёстры мало обращали на это внимания, потому что обстановка в корпусе ещё менее напоминала монастырскую.

Кельи первых насельниц располагались вперемежку с квартирами горожан. После закрытия монастыря в 60-е годы власти выселили сюда весь «беспокойный контингент», который не желали селить в центре города. Это создавало особую атмосферу на территории монастыря.

Квартиры были однокомнатные, без удобств и даже без кухонь. Поэтому еду жильцы готовили на электроплитках прямо в коридоре. Общение жильцов между собой сопровождалось матерной руганью. В воздухе витал табачный дым, запах перегара и не только…

К насельницам монастыря жильцы относились неплохо, без вражды, но сёстры чувствовали себя неуютно под их пристальными взглядами. Покой в кельях нарушался криками за стеной, а иногда и стуком в дверь в неурочное время. По вечерам сёстры старались не ходить по одной по территории, опасаясь не только соседей, но и заезжих «гостей». На улице иногда происходили драки.

Сам двор представлял собой печальное зрелище. После дождей земля раскисала, и приходилось ходить по грязи. Если возле первого корпуса был относительный порядок на улице, то территория возле дальнего корпуса приводила в ужас. Живущие там люди не утруждали себя выносом мусора на свалку (в 30 м от корпуса), а выбрасывали все отходы сразу за входной дверью. За несколько лет под окнами образовалась зловонная куча. Но жильцов это ничуть не смущало.

Городские власти предоставляли этим людям квартиры, но выселение затягивалось. Часто жильцы одной комнаты требовали две, а то и три квартиры, устраивая фиктивный развод. По мере освобождения комнат их ремонтировали и превращали в монашеские кельи.

Несмотря на все трудности, насельниц в Спасской обители прибавлялось. Осенью из Жирович приехали еще несколько сестер, и в этом же году в монастырь поступили 3 новые послушницы, в числе которых была и автор этих строк. К концу 1990 года в обители было уже двадцать насельниц.

К этому времени сёстры закрепили свои позиции, и обитель Преподобной жила в соответствии с монашеским укладом. Ежедневно совершался суточный круг богослужений и Божественная Литургия. В праздничные дни пели на три клироса: архиерейский хор, приходской и монашеский.

Все труды по организации монастырской жизни и благоустройству обители легли на плечи благочинной монастыря монахини Марфы.

Монахиня Марфа успевала всё и везде. Она всегда была на службе, пела на клиросе. Встречалась с городскими властями, пытаясь ускорить переселение жильцов. Налаживала хозяйство; приобретала стройматериалы и технику. В период жуткого дефицита искала возможность закупить необходимые для обители вещи, которыми насельницы Полоцкого монастыря пользуются до сих пор.

Мать Марфа вникала во все подробности быта сестёр, учила молодых послушниц монашескому поведению и благопристойности в одежде.

Первым насельницам Спасо-Евфросиниевской обители выпало немало трудов. Приходилось разгружать кирпич и паркет; холодной осенней погодой, в снег с дождём, закапывать канализационную трубу, опасаясь, чтобы она не замёрзла; убирать мусор с территории и из келий после выселения жильцов. Ежедневно носили дрова, чтобы вытопить печки в кельях и в Спасском храме.

Сразу же заработала швейная мастерская, которая первое время размещалась в келье у сестёр.

Несмотря на грязь на улице, сёстры с первых дней разбили клумбы возле корпуса и трапезной. Стараниями регента монахини Февронии к осени на них красовались первые цветы.

23 сентября 1991 года в Полоцк прибыла из Жирович игумения Евфросиния с остальными 18 сёстрами. К этому времени монастырь стал другим.

Выселили почти всех жильцов. В корпуса провели водопровод и канализацию, подключили центральное отопление. Монастырские ворота и корпуса закрывались на ночь. Можно было без боязни одной ходить по территории обители. В Кресто-Воздвиженском соборе положен новый гранитный пол.

Приходская община перешла в Богоявленский собор, который к этому времени, благодаря стараниям Владыки Димитрия, вернули Церкви. Таким образом, прекратились крещения в монастыре (что не соответствовало монастырскому уставу). Свято-Евфросиниевский храм стал трапезным, благодаря чему расширилась кухня. К кухне была сделана пристройка, где разместилась трапезная для паломников.

Поистине, Бог поругаем не бывает. Сегодня возрождены не только стены Полоцкого монастыря, но и монашеская жизнь древней обители. И как когда-то до революции, так и сегодня сестры, начавшие свой путь в Спасо-Евфросиниевской обители, становятся настоятельницами других монастырей, принося туда дух и благословение святой Полоцкой игумении преподобной Евфросинии.

Монахиня Илария,
настоятельница Свято-Успенского женского монастыря
в д. Слобода Витебской епархии

---

Источник: сайт Полоцкого монастыря