Игумен Михей (Барановский): «Святитель Игнатий (Брянчанинов) о послушании и молитве»

Доклад наместника Зосимо-Савватиевского Велико-Кракотского мужского монастыря игумена Михея (Барановского) на пленарном заседании «Святитель Игнатий (Брянчанинов) – игумен и духовный отец» монашеской секции «Монастыри и монашество: традиции и современность» Девятых Белорусских Рождественских чтений (Полоцк, 15 декабря 2023 года).

Ваше Высокопреосвященство, Ваше Преосвященство, всечестные отцы, матушки игумении, братья и сестры!

Возрадовася душа моя о Господе, когда я узнал тему очередных Рождественских чтений нашей монашеской секции: «Святитель Игнатий Брянчанинов – игумен и духовный отец».

С первых дней моего воцерковления и в течение 28 лет по сей день Господь послал мне учителя – святителя Игнатия. Всегда его творения, особенно пятый том («Приношение современному монашеству»), наравне с «Душеполезными поучениями» аввы Дорофея, являются моими настольными книгами. К чему всегда призываю братию нашего монастыря. И вряд ли смог бы я преодолеть все те искушения и трудности в моей жизни без святых писаний учителя современного монашества святителя Игнатия. Уже спустя годы после моего воцерковления я узнал, что, по мнению последних Оптинских старцев и старцев нашего времени преподобного схиигумена Иоанна Валаамского, игумена Никона Воробьева и других, в наше время практически невозможно вести правильную духовную жизнь без изучения творений святого Игнатия Брянчанинова. И тем более изучать книги современных подвижников, непроверенных временем и опытом Православной Церкви и применять их советы в духовной жизни без изучения писаний святителя Игнатия.

Из общения с отцами и братиями монастырей Беларуси и читая доклады с монашеских конференций, я с сожалением заметил, что в последние годы в наших обителях монашествующие стали увлекаться писаниями греческих отцов. Их книги читают келейно, на братских собраниях и за монастырской трапезой.

Конечно, много полезного и спасительного содержится в книгах этих отцов. Но применять их советы в духовной практике необходимо с рассуждением. Святитель Игнатий предостерегал от подобного увлечения. Например, учение святителя Игнатия Брянчанинова об Иисусовой молитве, о послушании отличается от современной духовной практики некоторых афонских отцов. Святитель писал: «Признак книги истинно, существенно душеполезной – святой Писатель, член Восточной Церкви, одобренный, признанный святою Церковью» [2, с. 117].

«Усвой себе мысли и дух святых отцев чтением их писаний, святые отцы достигли цели: спасения. И ты достигнешь этой цели по естественному ходу вещей» [2, с. 111].

Предвидя нарушение духовной преемственности монашеской традиции и, вследствие этого, оскудение истинных духовных наставников, Господь даровал нам душеспасительные творения святителя Игнатия, в которых угодник Божий, собрав писания древних отцов по всем вопросам монашеской жизни, передал нам их в доступной форме.

Святитель Игнатий учит, что первостепенное место в жизни инока должна занимать молитва, как церковная, так и келейная. Он пишет: «Свят, велик, душеспасителен подвиг молитвы. Он – главный и первый между подвигами иноческими. Все прочие подвиги – подвиги служебные этому подвигу; приемлются они для того, чтобы подвиг молитвы совершался успешнее, чтобы плоды молитвы были обильнее» [2, с. 153].

И далее: «Молитва – причащение жизни. Оставление ее приносит душе невидимую смерть» [2, с. 140]. «Монахи сути те христиане, которые оставляют все по возможности земные занятия для занятия молитвою, — добродетелью, высшею всех добродетелей» [2, с.454]. «Молитва есть мать добродетелей. По этой причине в монастыре наибольшая часть времени посвящается молитве» [3, с.8].

«Необходимость молитвы заключается в том, - пишет святитель, - что мы отпали от Бога, потеряли блаженство, вечную радость, стремимся обрести утерянное и потому молимся. Поэтому молитва есть «обращение падшего и кающегося человека к Богу. Молитва – плач падшего и кающегося человека пред Богом» [2, с. 139].

По мнению святителя Игнатия, молитва нуждается в значительном предварительном приуготовлении.

Первое приготовление, учит святитель, состоит в отвержении памятозлобия и осуждения ближних. Это приготовление заповедано Самим Господом. «Егда стоите молящеся, – повелевает Он, – отпущайте, аще что имате на кого: да и Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешения ваша. Аще ли же вы не отпущаете, ни Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешений ваших» [Мк.11:25–26].

Дальнейшим приготовлением служат: отвержение попечений силою веры в Бога, силою покорности и преданности воле Божией, сознание своей греховности и истекающее из этого сознания сокрушение и смирение духа.

«Стой на молитве твоей пред невидимым Богом, как бы ты видел Его и с уверенностью, что Он видит тебя, внимательно смотрит на тебя…Ощутив страх Божий, ощутив от действия страха Божия при молитве твоей присутствие Бога, увидишь безвидно, духовно, Невидимого, познаешь, что молитва есть предстояние на Страшном Суде Божием» [3, с. 84].

Далее святитель говорит: Апостол заповедует при молитве благодарение: «Будьте постоянны в молитве, бодрствующе в ней с благодарением», [Кол.4:2], «всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом» [Флп.4:6]. «Что значит благодарение? Это славословие Бога за бесчисленные Его благодеяния, излитые на все человечество и на каждого человека. Таким благодарением вводится в душу чудное спокойствие; вводится радость, несмотря на то, что отовсюду окружают скорби; вводится живая вера, по причине которой человек отвергает все заботы о себе, попирает страх человеческий и бесовский, повергает себя всецело на волю Божию. Такое расположение души есть превосходное приготовительное расположение для молитвы» [3, с. 84-85].

С самого вступления в монастырь нужно научиться правильной молитве. По учению святителя Игнатия Брянчанинова, правильная молитва – это молитва, произносимая со вниманием, благоговением и сокрушением сердца. Он пишет: «Душа молитвы – внимание. Как тело без души мертво, так и молитва без внимания – мертва» [2, с. 145]. «При внимании молитва приносит обильный плод, без внимания она приносит терние и волчцы. Плод молитвы состоит в просвещении ума и умилении сердца, в оживлении души жизнию Духа; терние и волчцы — это мертвость души, фарисейское самомнение, прозябающее из сердечного ожесточения, довольствующееся и превозносящееся количеством молитвословий и временем, употребленным на произнесение этих молитвословий» [3, с. 85].

«Действие на душу продолжительной, но невнимательной молитвы подобно действию обильного дождя на железную крышу, с которой сбегает вся вода, в каком бы количестве она ни пролилась, не производя на крышу никакого действия. Напротив того, внимательную молитву можно уподобить благотворному дождю, орошающему засеянное поле, дающему произрастениям и приготовляющему богатую жатв» [1, с. 33].

Святитель даёт совет преподобного Иоанна Лествичника: «заключать ум в слова молитвы». По учению святителя Игнатия особенно способствует сохранению внимания во время молитвы весьма неспешное произнесение слов молитвы. «Произноси слова не спеша, чтоб ум мог с большим удобством сохранить заключение свое в словах молитвы, чтоб он не ускользал ни из одного слова ее. Произноси слова несколько вслух, когда ты молишься наедине, и это способствует сохранению внимания. Внимательной молитве с особенною удобностию можно и должно приучаться при совершении келейного правила» [3, с. 86]. Нередко понуждение себя к молитве длится всю жизнь, «молитва умерщвляет ветхого человека, и доколе он присутствует в нас, дотоле противится молитве» [3, с. 87].

Святитель не обходит вниманием и наружное благоговейное предстояние на молитве. Он пишет, что оно «весьма нужно и весьма полезно для всякого подвизающегося подвигом молитвы, особливо для новоначального, в котором расположение души наиболее сообразуется с положением тела.

Истинная молитва есть голос истинного покаяния. Когда молитва не одушевлена покаянием, тогда она не исполняет своего назначения, тогда не благоволит о ней Бог. Он не уничижит «дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно» [Пс.50:19] [4, с. 11].

Покаяние есть единственное чувство, которым должны быть преисполнены все молитвы христианина. «Для правильности молитвы надобно, чтоб она приносилась из сердца, исполненного нищеты духа; из сердца сокрушенного и смиренного». Имея в сердце это спасительное чувство, христианин не возмечтает о наслаждениях и восторгах в молитве, которые, по учению святых отцов, несовместимы с правильной молитвой. «Хотя бы кто стоял на самой высоте добродетелей, но если он молится не как грешник, молитва его отвергается Богом». [4, с.162].

«Ощущения, порождаемые молитвою и покаянием, - пишет святитель, - состоят в облегчении совести, в мире душевном, в примирении к ближним и к обстоятельствам жизни, в милости и сострадании к человечеству, в воздержании от страстей, в хладности к миру, в покорности к Богу, в силе при борьбе с греховными помыслами и влечениями. Этими ощущениями – в которых однако же вкушение надежды спасения – будь доволен. Не ищи преждевременно высоких духовных состояний и молитвенных восторгов» [2, с. 148-149].

Важное значение святитель Игнатий уделяет церковной молитве: «В храме мы и молимся, и назидаемся, и очищаемся от грехов, и сообщаемся с Богом». [4, с. 178]. Он наставляет, что «для новоначального не полезно совершение молитв наедине, посему церковный Устав, воспрещая самовольное моление, завещавает, чтоб все живущие в монастыре приносили молитвы Богу вместе, в церкви Божией, за исключением больных, удерживаемых в келии болезнью, и старцев, созревших для уединенной келейной молитвы» [3, с. 8].

«Великая милость Божия к человеку, – говорит он, – учреждение общественных молитвословий в святых Божиих храмах. Эти молитвословия установлены Апостолами, их святыми учениками и святыми Отцами первых веков христианства по откровению Свыше» [4, с. 181]. Польза душе от продолжительных богослужений состоит в том, что они приносят «особенную легкость, свежесть, чистоту ума, способность к богомыслию». Частое участие в бдениях рождает живое ощущение вечности, смерти и Страшного Суда, приобщает чувству страха Божия. Посещение храма уже здесь соделывает христианина причастником Неба, Рая, спасения… «Кто во время земной жизни, – говорит Владыка, – будет по возможности часто посещать храм Божий, как бы жить в нем, тот, разлучившись с телом, весьма удобно перейдет для вечного празднования в небесный, нерукотворенный храм, которого зиждитель – Бог» [4, с. 178].

Не меньше внимания, чем церковной молитве, святитель уделяет келейному правилу. Оно состоит из известного числа поклонов, известного числа молитв и псалмов, из упражнения молитвою Иисусовою. Келейное правило назначается игуменом или духовником обители. Общий устав для молитвенного правила заключается в том, чтоб оно никак не превышало сил подвижника,… не расстраивало здоровья и этим не принудило подвижника отказаться от всякого правила. Оставление молитвенного правила обыкновенно бывает следствием правила, принятого или возложенного превыше сил. «Напротив того, - уверен святитель, - умеренное, благоразумное правило остается достоянием инока на всю его жизнь, к концу жизни развивается и умножается как бы естественно, принимая и по наружности и по внутреннему достоинству характер, соответствующий преуспеянию» [3, с. 87].

Главным деланием монашествующих является молитва Иисусова. Святитель учит: «При молитве Иисусовой ум сосредоточивается в одну мысль: в мысль о помиловании грешника Иисусом. Делание по наружности самое сухое, но на опыте оно оказывается самым многоплодным из всех душевных деланий» [3, с. 94]. «Господь наш Иисус Христос есть единственный источник нашего спасения, человеческое имя Его заимствовало от Божества Его неограниченную, всясвятую силу спасать нас…» [2, с. 215]. Святитель Игнатий считает, что молитва Иисусова заключает в себе сознание своих грехов и немощи, отражение собственного падшего достоинства и прошения милости Божией. «Сила и достоинство доставляются ему всесильным, всесвятым именем Господа Иисуса Христа. Употребление всесвятого Божественного имени Иисус в молитве и моление об этом имени установлено Самим Господом нашим, Иисусом Христом» [3, с. 94].

В отличие от практики афонских отцов, святитель Игнатий учит произносить молитву Иисусову неспешно: «Не произноси молитв спешно, одной немедленно за другою; делай после каждой молитвы краткий отдых и тем способствуй уму сосредоточиваться. Безостановочное произнесение молитв рассеивает ум. Переводи дыхание с осторожностию; дыши тихо и медленно: этот механизм охраняет от рассеянности» [3, с. 96].

«Во время церковных служб полезно упражняться молитвою Иисусовой: она, удерживая ум от рассеянности, способствует ему внимать церковному пению и чтению. Постарайся столько приучиться к молитве Иисусовой, чтоб она сделалась твоею непрестанною молитвою, для чего она очень удобна по краткости своей и для чего неудобны продолжительные молитвы. Отцы сказали: «Инок должен, употребляет ли пищу и питие, пребывает ли в келии или находится на послушании (в монастырской работе и труде), путешествует или что иное делает, непрестанно вопиять: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного» [3, с. 96].

Святитель Игнатий обращает внимание на определенную последовательность в совершении молитвы Иисусовой, на определенные здесь ступени молитвенного восхождения к Богу. Святитель указывает такие ступени, как молитва устная, молитва умная, молитва сердечная.

Первый вид совершения молитвы Иисусовой есть совершение ее устно, гласно, словесно. Существенными принадлежностями такой молитвы должны быть: внимание, заключение ума в слова молитвы, крайняя неспешность при произнесении ее и сокрушение духа. Хотя эти условия необходимы при всякой молитве, но удобнее сохраняются и более требуются при совершении молитвы Иисусовой. От частого упражнения в гласной молитве уста и язык освящаются, делаются неспособными к служению греху, освящение не может не сообщиться душе.

При занятии Иисусовой молитвою святитель Игнатий решительно запрещает искать (мысленно) место в груди, где ум мог бы соединиться с сердцем и, таким образом, человек стал бы способным к переживанию благодатных действий Божиих: «...для новоначального искание места сердечного, то есть искание открыть в себе безвременно и преждевременно явственное действие благодати, есть начинание самое ошибочное, извращающее порядок, систему науки. Такое начинание — начинание гордостное, безумное!» [2, с. 268].

По святителю Игнатию, для занятия умной сердечной молитвой, когда она произносится умом с глубоким вниманием, при сочувствии сердца, необходим уже духовно зрелый возраст. Если же будет воля Божия, то, как говорит святитель, «благодать Божия являет ощутительно свое присутствие и действие, соединяя ум с сердцем, доставляя возможность молиться непарительно или, что то же, без развлечения, с сердечным плачем и теплотою». [2, с. 267]. И такая молитва именуется у святителя Игнатия сердечною: когда произносится соединенными умом и сердцем, причем ум как бы нисходит в сердце, и из глубины сердца воссылает молитву.

Игнатий Брянчанинов воспрещает самовольно безвременно заниматься умной сердечной молитвой. По словам святителя, «мало-помалу молитва устная перейдет в умственную, а потом и в сердечную. Но на переход этот нужны многие годы» [4, с. 200]. И этот переход совершает только Бог.

Если в изучении мирской науки мы не можем обойтись без учителя-наставника, то тем более в изучении духовной жизни, монашества (по словам святых отцов - науки из наук) нам никак не обойтись без духовного руководителя.

Святитель Игнатий всегда осознавал крайнюю необходимость послушания старцу, духовного руководства наставника в прохождении умного делания. “Подвиг послушания старцу, духовному наставнику ниспровергает все козни падших ангелов, возводит послушника в истинное смирение, в духовный разум», - учит святитель. Принцип этого заключается в том, что, так как «сила и жизнь всех страстей человека сосредоточены в его испорченной воле», то «послушание, связывая и убивая волю, связывает и убивает совокупно все страсти». «Смирение пред старцем и пред всеми братиями немедленно начнет приводить сердце в умиление и содержать в умилении. Напротив того, от деятельности по своей воле и по своему разуму немедленно явится попечительность о себе, предстанут уму различные соображения, предположения, опасения, мечты, уничтожат внимательную молитву» [5, с. 271-272].

Пребывание под руководством духовного наставника, по свт. Игнатию, всецело связано с добродетелями послушания и смирения, которые – «единственно прочное основание молитвенного подвига». И именно послушание и смирение, выражающиеся в полном доверии духовному руководителю, усваивают душе послушника предлагаемое ему духовное наставление. Такое послушание с отсечением своих воли и разума рождает зрение греха своего.

В наше время некоторые духовники требуют беспрекословного послушания духовных чад по примеру древних отцов. Но необходимым условием такового повиновения должно иметь духоносного наставника, который бы волею Духа умерщвлял падшую волю подчинившегося ему о Господе. Но такие наставники в наше время – редкость.

А что предлагает святитель Игнатий для нашего времени касательно нашего духовного руководства? Он предлагает руководствоваться Священным Писанием и писаниями святых Отцов, тщательное изучение их, усвоение душою, следование их советам и обязательное сверение по ним советов ближних. Скромное отношение советника к наставляемому совсем другое, нежели старца к безусловному послушнику, рабу о Господе. Совет не заключает в себе условия непременно исполнять его: он может быть исполнен и не исполнен.

Есть такая брошюра, написанная афонским иеромонахом Доримедонтом, в которой он ссылается на опыт афонских старцев. Этот иеромонах обвиняет святителя Игнатия в незнании опыта аскетического делания послушания старцу. В ней он пытается доказать, что и в наше время необходимо беспрекословное послушание старцу по примеру духоносных отцов первых веков.

Но учение Игнатия Брянчанинова о послушании основывается исключительно на учении древних отцов. Святой Симеон Новый Богослов в своих писаниях говорит: «Если ты хочешь отречься от мира, и научиться евангельскому житию, то не предай (не поручи) себя неискусному или страстному учителю, чтоб не научиться вместо евангельского жития диавольскому житию» [3, с. 63]. «Изучай Божественное Писание и писания святых отцов, особливо деятельные, чтоб с учением их сличив учение и поведение твоего учителя и сердца, ты мог их видеть (это учение и поведение) как в зеркале и понимать; согласное с Писанием усваивать себе и содержать в мысли; ложное же и худое познавать и отвергать, чтоб не быть обманутым. Знай, что в наши дни появилось много обманщиков и лжеучителей» [3, с. 69].

«Преподобный Пимен Великий повелел немедленно разлучаться со старцем, сожительство с которым оказывается душевредным, очевидно, по нарушению этим старцем нравственного предания Церкви. Иное дело, когда нет душевного вреда, а только смущают помыслы: смущающие помыслы, очевидно, бесовские; не надо им повиноваться как действующим именно там, где мы получаем душевную пользу» [3, с.70].

«Преподобный Нил Сорский: Не будем утаивать слова Божия, но будем возвещать его. Божественные Писания и слова святых отцов многочисленны, как песок морской: неленостно исследывая их, преподаем приходящим к нам и нуждающимся в них (требующим, вопрошающим). Правильнее же: преподаем не мы, потому что мы недостойны этого, но преподают блаженные святые отцы из Божественного Писания». «Вот превосходный образец для современного наставления! – восклицает святитель Игнатий. - Он вполне душеполезен для наставника и наставляемого; он – правильное выражение умеренного преуспеяния; он соединен с отвержением самомнения, безумной наглости и дерзости, в которые впадают подражающие по наружности Великому Варсонофию и другим знаменоносным отцам, не имея благодати отцов».

«Те старцы, - пишет святитель Игнатий, - которые принимают на себя «роль», употребим это неприятное слово, принадлежащее языческому миру, чтоб точнее объяснить дело, которое, в сущности, не что иное, как душепагубное актерство и, печальнейшая комедия, – старцы, которые принимают на себя роль древних святых старцев, не имея их духовных дарований, да ведают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом иноческом делании – послушании суть ложные, что самый их образ мыслей, их разум, их знание суть самообольщение и бесовская прелесть, которая не может не дать соответствующего себе плода в наставляемом ими» [3, с. 64].

Возразят: «Вера послушника может заменить недостаточность старца. Святитель отвечает: «Неправда: вера в истину спасает, вера в ложь и бесовскую прелесть губит», по учению Апостола [2Сол.2:10–12] [3, с. 65].

Святитель Игнатий учит: «Оказывай настоятелю и прочему монастырскому начальству нелицемерное и нечеловекоугодливое послушание, послушание, чуждое лести и ласкательства, послушание ради Бога. Оказывай послушание всем отцам и братиям в их приказаниях, не противных Закону Божию, уставу и порядку монастыря и распоряжению монастырского начальства. Но никак не будь послушен на зло, если б и случилось тебе потерпеть за нечеловекоугодие и твердость твои некоторую скорбь. Советуйся с добродетельными и разумными отцами и братиями, но усваивай себе советы их с крайнею осторожностью и осмотрительностью. Очевидно, как путь совета и последования Священному Писанию сообразен с нашим слабым временем» [3, с. 68].

К сожалению, нам не предоставлена возможность того послушания старцу, которое было в древнее время. «И то великая милость Божия к нам, великое счастье для нас, что предоставлено нам питаться крупицами, падающими с духовной трапезы отцов. Эти крупицы не составляют собою удовлетворительнейшей пищи, но могут, хотя не без ощущения нужды и голода, предохранить от душевной смерти» [3, с. 67].

Последние духоносные отцы: преподобные Оптинские старцы. Преподобный Иоанн Валаамский, игумен Никон Воробьев и другие, следуя советам святителя Игнатия, никогда не давали советы от себя. Они всегда приходящим к ним давали советы из священного Писания и писаний святых отцов. Если святые отцы так поступали, то тем более мы – современные монахи –должны поступать по их примеру.

В своем докладе хочу заострить внимание ещё на одной проблеме некоторых наших монастырей. Однажды в беседе с паломниками довелось услышать ответ на важную духовную проблему одного из монахов, который в своем монастыре окормляет паломников. У него есть даже время приёма. Я был потрясен его ответом, потому что ответ этого монаха противоречит учению святых отцов и учению нашей Церкви.

Дорогие игумены! Призываю вас назначать для окормления православных христиан опытных духовников, которые хорошо знают догматическое учение Православной Церкви и учение святых отцов. Ведь именно мы – игумены – дадим ответ перед Богом, если будем назначать для окормления людей таких «старцев», которые не знают не только писания святых отцов, но и основных догматов Православной Церкви.

В заключение хочу сказать, что невозможно в небольшом докладе описать всю полноту и показать всю пользу спасительных писаний святителя Игнатия Брянчанинова для современного монашества. И я надеюсь, что эти писания после нашей встречи станут настольными книгами насельников наших монастырей и по благословению игуменов они будут тщательно изучаться на братских собраниях и станут регулярным чтением за братской трапезой. Спаси Господи за внимание!

Список цитируемых источников

1. Жизнеописание святителя Игнатия (Брянчанинова). СПб.: Ладан, 2007. – 152 с.

2. Святитель Игнатий Брянчанинов. Жизнеописание. Аскетические опыты. Книга первая. – М.: Благовест, 2011. – 608 с.

3. Святитель Игнатий Брянчанинов. Приношение современному монашеству. – М.: Благовест, 2011. – 496 с.

4. Творения иже во святых отца нашего Святителя Игнатия епископа Ставропольского. Аскетические опыты. Том II. – Сретенский монастырь, 1998. – 414 с.