Благословение отца Иоанна

11 апреля 1910 года на свет появился Ваня Крестьянкин, будущий архимандрит Иоанн – старец, которого любили и почитали в родном Орле, Печорах, Москве и тогдашнем Ленинграде. За его советом, добрым словом, утешением, благословением ехали в Псково-Печерский монастырь со всех уголков страны. Сподобился нескольких встреч и бесед с отцом Иоанном и епископ Балашихинский и Орехово-Зуевский Николай..

Печоры

После своего крещения я решил поехать в Печоры, поскольку слышал об отце Иоанне. О нем говорили: «Он прямо весь светится!» Я понимал, что это метафора и он не светится, как лампочка, но он особенный. Моя поездка была довольно смешной. Я приехал ранним таллинским поездом и не знал, куда идти. От железнодорожной станции Печоры я добрался до автобусной станции и решил спросить, как пройти в монастырь. Только почему-то назвал его лаврой. Хорошо, что люди догадались, что я имел в виду. Первая встреча с отцом Иоанном была короткой. Это был праздничный день, я увидел батюшку, он меня благословил, никакого большого и долгого разговора не случилось, но достаточно было посмотреть, чтобы прикипеть к нему и к обители. Я понял, что мне нужно приезжать сюда, а не в какое-то другое место. С этого времени всё и началось.

У меня была светская работа, на которой я получил приглашение отправиться в специальную «книжную экспедицию». Нужно было анкету заполнять, а когда меня спросили, являюсь ли я членом партии, очень удивились моему «нет». Сказали, что у них работают только члены партии. Я побежал к отцу Иоанну. Он толком ничего не ответил, но прошло около месяца и вдруг я получил официальное приглашение в редакцию «Журнала Московской Патриархии». Я даже и попыток не сделал в партию вступить. Какая уж там экспедиция! Слава Богу, что нет.

В монастыре было очень интересно работать. Поначалу я ведь ездил как мирянин никому не ведомый. Внизу на нижних воротах сидел монашек Иов, которой меня пускал. Приедешь в монастырь рано утром, он еще закрыт, монашек мне отворял, я в обитель заходил потихоньку.

Когда была возможность, отец Иоанн принимал меня, и я спрашивал обо всем на свете. Когда я ехал, знакомые мне давали целый список вопросов, и я начинал обычно с них, на меня самого оставалось мало времени. Уже потом, перейдя в Издательство Московской Патриархии на постоянную работу, я стал ездить в Печоры чаще. Меня посылали в командировки в Ленинград, на обратном пути в пятницу я заезжал в Печоры, а в понедельник возвращался к себе.

Как-то я приехал к отцу Иоанну, а монастырь был закрыт. Я тихонечко выхожу из братского корпуса, где у него была келейка. И прямо по курсу, ближе к колодцу, стоит наместник архимандрит Гавриил и еще пара монахов. Я сумочки свои поставил, вежливо поздоровался, принял благословение. Меня спросили, откуда я приехал. Ответил, что я из Москвы, издатель, редакция «Журнала Московской Патриархии». Так и познакомились. Наместник тогда мне сказал, чтобы я спокойно останавливался в архиерейской гостинице, не боялся, не стеснялся. Мне было очень приятно. На самом деле это милость Божия, ведь таким образом решалось множество неудобств в моих поездках, потому что до этого я останавливался в городе.

Как-то раз я приехал на Троицу в монастырь и надеялся повидаться с отцом Иоанном. Был хороший, красивый, солнечный день, но при этом было ощущение, что монастырь опустел, было физическое ощущение пустоты. А просто в тот день батюшки не было в монастыре.

Однажды я пришел к отцу Иоанну наверх в его маленькую келью. А он отправил меня в соседнюю келью к тогдашнему благочинному иеромонаху Тихону, впоследствии наместнику монастыря. А отец Тихон не нашел ничего лучше, чем меня закрыть на ключ, чтобы никто не беспокоил, и куда-то ушел. Отец Иоанн выходит, дергает дверь, а я кричу, что меня закрыли. Слава Богу, в итоге я везде успел, с батюшкой побеседовал, но для меня это воспоминание о том, что не всегда бывает всё так гладко. В келье отца Иоанна было много прекрасных намоленных икон святых и Матери Божией разного размера. Он большую часть отдал потом в Данилов монастырь, когда его открыли.

Это многими описано, как отец Иоанн вел беседу. Батюшка после разговора всегда совершал краткий молебен, кропил святой водой, а остатки выливал за воротник. Это очень интересный обычай, который практически всегда им соблюдался.

Всегда, когда к нему приезжал, для моих домашних он передавал шоколадку, просфорочку, какие-то назидания, которые у него были распечатаны, какие-то книжечки, духовные наставления. Книга «Опыт построения исповеди» была им составлена в более поздние времена. В один из первых приездов, в конце 1970-х годов, Великим постом, я слышал, как писалась эта замечательная книга. Для меня она совершенно потрясающая, такая всеобъемлющая.

На все двунадесятые праздники, когда отец Иоанн служил, он обязательно проповедовал. Обычно это была тема Евангелия плюс связанная с ней тема дня, также батюшка говорил о святом, чью память совершали. Это всегда шло вместе.

Работая в синодальных учреждениях, поступить в семинарию было нетрудно, а вот из мiра в духовные школы брали с огромным трудом. Отец Иоанн благословлял меня на учебу. Я говорил батюшке, что меня переводят в академию, а он предупреждал, чтобы ни в коем случае я не поступал в аспирантуру. Что касается самого батюшки, то объем богословских знаний у него был потрясающий, хотя ему не дали защититься. Он знал такие вещи, которые, пожалуй, вряд ли знал или понимал кто-то из преподававших профессоров. Он мог сослаться на святоотеческую мудрость, которую достаточно сложно было услышать в то время. Он говорил, где можно было взять книгу, готовившую к экзамену перед рукоположением. Это было старинное, дореволюционное издание.

У владыки Тихона в его замечательном творении «Несвятые святые» есть рассказ про отца Рафаила. Мне довелось с ним познакомиться. Отец Иоанн очень часто выезжал на богослужения, когда ныне покойный митрополит Иоанн ездил на престольные праздники служить в дальние деревни. Владыка всегда брал с собой отца Иоанна. Во-первых, он там проповедовал, а во-вторых, если туда ехал отец Иоанн, владыка знал, что храм всегда будет полон. И вот как-то мы вместе приехали на какой-то очень дальний приход. Была длинная служба со всеми атрибутами большого праздника. А я чувствую, что мне уже пора ехать в Москву и нужно успеть на псковский поезд, чтобы в понедельник быть на работе. Отца Рафаила попросили меня отвезти на железнодорожный вокзал. Я спросил его, на чем мы поедем, а он ответил, что на мотоцикле. На самом деле это был «Запорожец» 966-й модели без задних сидений. На дороге была такая пыль и грязь, но мы, слава Богу, доехали. Если бы я ехал на автобусе, то не успел бы, а так удалось попасть на поезд.

Как-то отца Иоанна спросила одна из его духовных чад, почему митрополит всё про американских «стервятников» говорит.

– Слава Богу, что он про стервятников уже сказал, – ответил батюшка, – а теперь нам можно про духовное поговорить, чтобы людей назидать.

Митрополит Иоанн был не очень красноречив, но был очень интересным и достойным человеком.

Однажды в монастыре был монашеский бунт, десять насельников написали Патриарху коллективное письмо с просьбой снять наместника. Это была не очень красивая история. Бедному отцу Гавриилу придумали наказание. В тот год возглавлять пасхальную службу довелось отцу Иоанну. Я как раз приехал туда на праздник, мне повезло – я участвовал и в богослужении, и в крестном ходе. Когда перед закрытой дверью храма возгласили «Слава Святей, Единосущной и Животворящей, и Нераздельной Троице!», для меня это было ярким пасхальным подарком, которого я не ожидал.

Как-то мне довелось побывать на острове Залит у отца Николая Гурьянова, он тогда был не так известен, но некоторые к нему уже ездили за советом, пароходик ходил раз в сутки. Как-то у меня были каникулы или выходные, и я провел на острове несколько дней. Я попросил у отца Иоанна благословения туда съездить. Он немного удивился, но благословил.

Очень интересно, что когда он благословлял, то всегда всё происходило как надо, как спасительно и как необходимо, хоть и не всегда так, как хочешь.

Как-то раз я возвращался из командировки, был в Петербурге. Я сел в последний вагон и предупредил проводника, что мне нужно выходить в Печорах. Когда по времени мы должны были подъезжать к нужной мне станции, я начал протискиваться к выходу, но мне сказали, что еще не доехали. В итоге я уехал в Эстонию. Было холодно, я ходил, пытаясь согреться, нужно было также понять, когда следующий поезд. Потом вижу переезд и автобус – подбегаю и спрашиваю, не в Печоры ли он едет. Оказалось, что в Печоры. Я купил билет, еду, задремал. Вдруг слышу, что автобус стоит и люди что-то обсуждают. Оказалось, что мы подъехали к границе с Россией, хотя в советское время границ толком-то и не было. Эстония отличалась тем, что там чистили дороги, а у нас – нет. Мы въехали на трассу, а там ледяная корка, автобус развернулся, и нас отвезли обратно на станцию. Я дождался поезда и успел вовремя к отцу Иоанну. Видимо, благодаря его молитве я не попал ни в какую аварию.

Москва

У владыки Тихона в книге есть персонаж Валентина Павловна Коновалова. Она была благотворительницей. Меня иногда просили у нее что-то забрать для монастыря и привезти потом в обитель. И как-то в один из приездов отец Иоанн взял меня к Валентине Павловне в гости. У нее была небольшая квартира, а там – множество икон, пасхальных яиц. Ее дом был наполнен церковными святынями.

В Москве отец Иоанн тогда всегда останавливался в районе Кунцево, для него всегда выделялась комната, и он там жил. Последний приезд батюшки в Москву был связан с отпеванием его двоюродного брата Павла Ивановича. Мне выпала великая честь и радость возить отца Иоанна на своем автомобиле. Я так жалею, что этот автомобиль не сохранился. Это были «Жигули» 6-й модели. Был момент, когда мы ехали по Кутузовскому проспекту. Это было уже начало зимы, снег уже лег, было холодно и скользко. Мы выехали на мост, машину мою закрутило, я развернулся на 360 градусов, очень испугался тогда, но справился с управлением. Батюшка спокойно перекрестился, и мы поехали дальше.

Вообще все приезды отца Иоанна и наши встречи были именно тогда, когда они были нужнее всего. Поскольку я с самого начала был задействован в организации похорон Павла Ивановича, то увидел, как правильно действовать и что делать, когда умирают близкие люди. Через некоторое время скоропостижно умерла моя мама. У меня не было никаких вопросов по части похорон. Молитва отца Иоанна – это действительно чудо Божие. Дай Бог, чтобы у всех нас так было всегда.

Павла Ивановича хоронили на немецком (Введенском) кладбище. Была единственная фотография с похорон, где я стою рядом с отцом Иоанном. Снимала сестра священника Сергия Правдолюбова, ныне покойная. Я просил у их семьи сделать копию с этой фотографии, но они ее пока не нашли.

Последнее мое общение с отцом Иоанном было незадолго до его кончины. В Пскове было какое-то официальное мероприятие. Я приехал, мне сказали, что он лежит, не выйдет, но я подошел к корпусу, где была его келья, и встал там под окнами. Через какое-то время отец Иоанн появился в окошке и своей слабенькой рукой благословил меня. Издалека, но встреча все-таки состоялась.

Источник: сайт Сретенского монастыря