«РУМЫНСКИЙ ПАТЕРИК»: Монах Марк (Думитреску)

Жизнь

Этот великий подвижник происходил из села Хэткэрэу уезда Прахова, родился в семье, благословленной 11 детьми, и в Святом Крещении был наречен Константином. Отец погиб на Первой мировой войне, и мать растила всех детей одна. Константин окончил школу и, отказавшись вступать в брак, посвятил свою жизнь Христу, славя Его день и ночь.

Он был очень ревностным к правой вере и много молодежи вел по пути спасения ко Христу, за что ему пришлось сильно пострадать. Его несколько раз арестовывали и бросали в тюрьму, где он в мученических условиях провел в общей сложности 20 лучших лет жизни. Благодаря своему терпению и милости Божией, он выжил и поступил в братство монастыря Слатина уезда Сучава, а в 1951 году был пострижен в этом монастыре в рясофор.

В 1968 году он поступил в монастырь Сихастрия, здесь в 1975 году принял монашеский постриг с именем Марк и в послушании и непрестанной молитве обрел покой.

В 1999 году, после 40 лет подвижничества и всецелого послушания, блаженный монах Марк, заранее предузнав свою кончину, с миром предал душу в объятия Бога, Которого любил и всегда носил в своем сердце.

Дела и изречения

1. О своей матери, имя которой было Анна, отец Марк говорил: «Она проводила жизнь монахини. Спала по 2 часа ночью. Уложив всех детей, уходила в соседнюю комнатушку и молилась в тишине. На другой день первой вставала и готовила всем все потребное, поскольку начался новый день».

Заключенный по кличке Факир, он же послушник Константин Думитреску, будущий отец Марк

2. Отец Марк был человеком огромного душевного благородства. Когда сидел в тюрьме, надзиратели прозвали его Факиром, потому что он никогда не плакал, какими бы страшными ни были мучения, которым его подвергали. Благодать Божия покрывала его, а тюремщики такого никогда не видели. Но однажды он все-таки заплакал. «Всё! Мы сломали Факира!» – обрадовались допрашиватели. Но как бы не так! Отец Марк заплакал от жалости к заключенному, которого избивали рядом с ним.

3. Говорил нам отец Марк: «В тюрьме я забивался в уголок камеры, сказав остальным: "Простите меня, у меня свои монашеские обязанности", – и совершал свое делание».

4. Однажды ученики спросили его: «А что нам делать, отец Марк, если начнется гонение?» Батюшка ответил: «Там побеждает сила благодати и вера каждого. Говорят святые отцы, что только благодать Божия может нас укрепить. Я тоже не смог бы выстоять во всех испытаниях, через которые прошел за столько лет, если бы Бог мне не помогал. Говорил себе: "Ты тоже можешь пасть, если благодать тебе не поможет"».

5. Говорил однажды отец Марк: «Только благодать может спасти нас и помочь. Я, как и все, грешил, в большей или меньшей мере. Но в какой-то момент совесть стала нестерпимо мучить меня. "Да что это со мной?" – говорил я себе. И тут разрыдался и в слезах бросился ниц пред Богом и Матерью Божией: "Боже, помоги мне исправиться!" И тогда нисходит благодать. Как говорят святые отцы, сделаем шаг к Богу, а Он сделает к нам два. Он ведь этого только и ждет, чтобы мы обратились. Приходит и помогает нам. Нисходит благодать, чтобы пробудить нашу совесть и помочь нам исправиться».

6. Еще говорил батюшка: «Будем внимательны к благодати Божией, потому что только она может нас исправить, открыть нам очи ума, чтобы мы поняли, в чем дело. И здесь мы затрагиваем проблему очей души, или ума. Умом ты можешь глубоко понимать многое, но если это не затрагивает сердца… Итак, когда соединяется чувство сердца с просвещением ума, тогда ты чувствуешь, что благодать Божия действует во всем твоем существе. Будем же всегда молиться Спасителю, чтобы Он не оставлял нас».

7. Также о просвещении, идущем от Бога, он сказал нам: «Теперь я стал уяснять себе смысл всех молитв, которые совершаю. Сколько могу, ведь слова Божии подобны алмазу: если повернешь к солнцу одну его грань, и остальные грани просвещаются. Таким образом, каждое слово Бога имеет много смыслов. И тогда я спрашиваю себя: а зачем я читаю "Царю Небесный", "Пресвятая Троица", "Отче наш"? Читаю, чтобы просветиться хоть мало-мальски. И снова прихожу к выводу, что, если тебя не просветит Дух Святой, ты ничего понять не можешь».

8. Говорил однажды отец Марк: «Авва Силуан Афонский был избранником Божиим и должен был говорить определенные вещи. Среди прочего и это: "Пребудь умом в аду и не отчаивайся". Это, по сути, сказано и для нас, знайте. Так или иначе пережил это состояние и я. И это великое дело – пережить такое». А брат, с которым он говорил, спросил его: «Но мы ведь живем в другой ситуации, в других обстоятельствах. Что же теперь, создавать и нам эту атмосферу ада?» – «Нет, – сказал батюшка. – Когда молишься, Бог понимает тебя и знает, что ты будешь делать. О каждом из нас Бог знает больше, чем мы сами о себе знаем. Бог извечно знает, что будет с нами, и с того мгновения, как мы родились. Он знает, что мы будем делать со своей свободной волей. Бог знает, что я буду дальше делать с моей свободной волей. И в зависимости от того, что, как Он знает, я сделаю со своей свободной волей, Он дает мне ту или иную "жизнь", "программу жизни".

Итак, я не знаю, что со мной будет в дальнейшем. Я могу ошибаться. Но если Бог знает, что я, как человек, буду, насколько это от меня зависит, бороться против того, о чем я знаю, что это нехорошо, тогда непременно нисходит Его благодать и помогает мне пройти через это. Даже если Он иногда и оставляет тебя. Ведь оставлял же меня Бог во многих обстоятельствах до последней минуты, когда я уже готов был умереть, но в последний миг спасал. Однажды я чуть не умер от мороза, в другой раз – от голода».

9. Рассказывал отец Марк, что, когда он сидел в концентрационной тюрьме, однажды зимой стоял очень сильный мороз. А там были специальные штрафные камеры. Стояла массивная башня, а вокруг нее были эти камеры, метров по 7–8 высотой. Под самым потолком в этих камерах были маленькие окошки с решетками, но без стекол, чтобы в них дул сквозняк, а не только было холодно. И туда привели батюшку. Когда надзиратель открыл массивные железные двери, издававшие оглушительный скрежет, и увидел полный мрак внутри, и его обдало этим пронизывающим холодом, он содрогнулся и сказал: «Да здесь же как в аду!» Прежний заключенный, пока сидел в этом месте, отморозил себе и нос, и щеки, и уши на этом холоде. Вот там и заперли отца Марка.

А он, будучи монахом, стал бить поясные и земные поклоны, ходил взад-вперед и снова бил большие и малые поклоны. И выстоял так три дня и три ночи. Но на третий день рухнул и он на пол, не в силах более ни поклонов класть, ни молитв читать, ничего, и был уже готов потерять сознание. Батюшка не знал, сколько он пробыл в этом состоянии, а когда очнулся, чувствовал себя отдохнувшим, набравшимся сил, а вокруг шло тепло, как от печки.

Тюрьма Аюд, памятник политзаключенным «Хождение по мукам Аюда»

10. Из тюремных же воспоминаний он рассказал нам следующее: «Это было году в 1948–1950. Мы все были крайне истощены от недоедания и очень плохой еды. А нас тогда еще водили работать на фермы. Деньги брали себе, а мы должны были работать. А поскольку крестьянам самим есть было нечего, то нам давали первый отвар фасоли, тот, который выбрасывают и который полон токсинов. А из воинских частей привозили испорченные соленья, которые даже солдаты не могли есть, да лепешки из испорченной кукурузной муки. Это было нашей едой.

И вот однажды, прямо в канун Успения Пресвятой Богородицы, я после долгого питания в таком режиме был до того обессилен, что уже не мог встать на ноги, мог только с трудом повернуться на нарах. Я болен не был, просто был совершенно истощен и уже стоял на пороге смерти. И лежа на этих нарах, говорю: "Послушайте, братья, я сейчас умру". И отвернулся к стенке, плача. А один мой добрый друг, стоя у моих нар, говорит: "Обновится, яко орля, юность брата Костики".

Это оказалось пророчеством, потому что так оно и было. На другой день утром, в самый праздник Пресвятой Богородицы, произошло чудо: на обед мы все получили фасоль, еду сытную; вечером тоже. И еще несколько дней подряд. Что же случилось? Оказывается, от дирекции тюрем к нам поступил полный вагон фасоли с приказанием употребить ее незамедлительно. Так что нам стали давать фасоль по два раза в день, пока вагон не закончился. Это было чудом Матери Божией. Потому что Она нашла какого-то милосердного христианина, который купил вагон фасоли, втайне договорился с кем-то из нашей тюрьмы, и ее стали давать заключенным, якобы от дирекции тюрем, чтобы спасти нам жизнь».

Один из келейных учеников батюшки говорил, что каждый раз, когда приносил на обед фасоль его святости, он радовался и говорил: «Что на обед? Фасоль? О, как здорово!» – вспоминая о чуде, спасшем его от смерти.

Питешть – одна из тюрем, в которых сидел отец Марк

11. Другой ученик спросил однажды батюшку, каково было сидеть в тюрьме. Отец Марк сначала показал ему голову, на которой было видно множество шрамов и следов от ударов. Потом сказал: «Смотри, ты видишь, что они делали? Хватали меня за волосы и били головой о стенку. Однажды, когда следователь изо всех сил бил меня головой о стенку, другой крикнул из соседней комнаты, не зная, что он со мной делает: "Да что ты там делаешь? Что ты бросаешь о стенку? Хочешь разбить это?"». И после всего этого батюшка выжил, так что они удивлялись, как он остался здоров и вышел оттуда в здравом уме.

12. В тюрьме у отца Марка выпали ногти и зубы. Через какое-то время ногти опять отросли. Тамошний врач, осматривавший его, сказал: «Ваша плоть была не из мяса, а из железа».

Гидроэлектростанция Биказ, 1960 г. Высота 127 м

13. Отец Марк, когда был заключенным, работал и на строительстве гидроэлектростанции Биказ, где осужденных ставили на самые опасные работы. Многим было страшно даже выйти из лагеря, чтобы отправиться на эту работу. Протестовали, а иногда даже плакали от страха. А батюшка не боялся, он был полон какой-то отваги, и это после одного сна, где он увидел себя стоящим на хоботе слона, который он слегка раскачивал. И некоторые заключенные просили записать их в одну бригаду с ним, говоря: «Пойду с дядей Костикой, потому что где он, там Бог!»

14. Многие заключенные в лагере говорили, что надо саботировать власти, работать как можно меньше и т. д. Отец Марк не был с ними согласен и говорил: «Простите меня, пожалуйста; вы делайте что хотите, а я считаю это епитимией за мои грехи».

15. Однажды брат спросил отца Марка о тюремном периоде его жизни. «Вы не знаете, что там было, – ответил батюшка. – Книги, выходившие до сих пор, могут дать лишь смутное представление о том, что там творилось. А творилось там, думаю, то, о чем говорили отцы и даже Сам Спаситель. Ты знаешь, что в "Египетском патерике" один брат спросил среди прочего своего старца: "Батюшка, мы живем как живем (это было где-то во времена святого Антония Великого). А те, которые придут после нас, какими будут они?" – "Будут и они делать, но в половину нашего", – сказал старец. "А те, которые придут после них?" – спросил брат. "А те, которые придут после них, не будут делать ничего из того, что делаем мы, но у них будут такие большие и страшные испытания, что, если выстоят в них, они станут больше нас в Царствии Божием". Вот так там и было. Испытания были невообразимые. И не только мучения и пытки, но и искушения; ведь разве не ужас те искушения, которые исходят от врага и проникают в твой ум, и в поступки, и в слова?»

16. Сказал отец Марк одному ученику: «А ну-ка скажи, ты знаешь, чем отличаются смирение и умиление?»[1] – «Нет», – ответил ученик. «В тюрьме я узнал от одного человека, что смирение – это сознание своего ничтожества, а умиление – это сознание своей греховности».

17. В один сокровенный момент отец Марк сказал ученику, что однажды, в период гонений, когда скрывался в горах Карайман, он увидел в видении Пресвятую Троицу, и Дух Святой в виде голубя вошел в его сердце.

Монастырь Черника

18. После освобождения из тюрьмы батюшка поступил в монастырь Черника. Однажды, когда он смотрел за монастырскими пчелами на пасеке в Бараганской степи, они стали умирать от засухи. Тогда он заплакал и взмолился Богу: «Господи, помилуй нас малым дождиком, ибо пчелы умирают от голода!» И в тот же день Бог послал дождь, и люди возблагодарили Господа. За этот год собрали столько меда, что монастырские удивились его множеству. Удивлялись и пасечники в округе, ибо говорили: «Ты посмотри, как этот монах пришел в Бараган, так и пошли дожди!»

19. Из монастыря Черника отец Марк был переведен в монастырь Сихастрия, где ему дали то же послушание – на пасеке. Однажды к нему пришел послушник и спросил, как молиться, если ум занят послушанием. Отец Марк сказал: «Брат, у меня здесь на попечении ульи, и мне надо время от времени их осматривать. Посмотреть, как там матка, как молодняк, как мед. И я уже не могу молиться словами. Мне надо внимать всему этому. Но не будем забывать, что мы находимся в монастыре и всё делаем за послушание. Так что прежде всего будем делать всё как от Бога. Затем будем помнить, что мы ходим пред Богом и всё делаем для Бога. Так что от Бога, пред Богом и для Бога. Вот как надо делать всё».

20. Около 1980 года, неся послушание на пасеке, он как-то забрался на дерево, чтобы снять оттуда рой пчел. Только потянулся за роем, вдруг в лицо ему ударил вихрь, поднятый диаволом. Батюшка подался назад, потом снова потянулся к пчелам, и его снова оттолкнуло вихрем. Так было трижды. В третий раз его сильным ударом ветра сбросило с дерева головой вниз. Батюшка упал прямо на голову и в результате остался горбатым на всю жизнь. И хотя после этого диавольского искушения ему уже тяжело было работать, но в храм батюшка ходил каждый день, зимой и летом.

21. Всю жизнь отец Марк, как бы поздно ни заканчивал послушание, совершал потом всё положенное ему правило. Ел очень мало, а вино смешивал с чаем.

22. Брат сказал ему: «Батюшка, я не могу смириться и отсечь свою волю. Что делать?» Отец Марк ответил ему: «Хочешь не хочешь, а всё равно в конце концов надо смириться».

23. Сказал однажды отец Марк брату, пришедшему из мира с тяжелыми грехами: «Когда Бог покидает тебя и ты чувствуешь эту оставленность, ты переживаешь такое жуткое состояние, что его нельзя выразить словами, но тогда тебе прощается больше всего грехов».

24. Брат сказал батюшке, что иногда ощущает беспокойство в храме. Батюшка спросил его: «А зачем ты осуждаешь братий?» Это заставило брата задуматься, потому что он даже не представлял себе, что на самом деле было причиной этих искушений.

25. Многие послушники и монахи приходили к отцу Марку со своими скорбями, хотя батюшка был простым монахом. Он давал им советы и помогал молитвой. Иногда, когда проблема была из ряда вон выходящей, батюшка давал совет, но велел соответствующему брату спросить у своего духовника (а если это невозможно, тогда спросить у другого опытного духовника), согласен ли он с его советом или нет. И если духовник не одобрял сказанного отцом Марком, батюшка тут же смирялся и старался как-нибудь еще помочь брату, хотя бы молитвой.

26. Однажды ученик спросил его: «Отец Марк, а почему вы не стали священником?» Батюшка ответил: «Такова была воля Божия».

27. Отец Марк обладал очень острым и ясным умом. В 88-летнем возрасте он замечал и исправлял ошибки в книгах, которые читал (и опечатки, и смысловые). Еще у батюшки был идеальный порядок в келье. У каждой вещи было свое место. Даже у карандаша; если ученик брал его и клал обратно на стол, но не на то место, батюшка звал его и говорил, чтобы он положил карандаш на место.

28. Батюшка всегда был очень внимательным к каждому слову молитвы и его смыслу. Однажды он увещал новоначального послушника каждый день читать молитву о спасении[2]. А потом объяснил ему смысл каждого ее слова в отдельности.

29. Сказывал нам один ученик, что незадолго до батюшкиной кончины он застал его в келье размышляющим над словами: «Вся наша праведность как выброшенная тряпка жены-блудницы» (ср.: Ис. 64: 6). И говорил старец: «Ты представляешь себе, брат? Как выброшенная тряпка. И не только. Но и жены-блудницы!»

30. Незадолго до кончины батюшке приснилось, будто он поднимается по лестнице и ему уже остается очень мало ступенек. В это же время отец Марк сказал одному ученику, что ему был сон, где он стоял посреди прекрасного поля, тут сзади подошел ангел, взял его за руку, и они много шли вместе. Батюшке хотелось остаться там навсегда, но ангел сказал ему, что надо подождать еще немного. И тут отец Марк проснулся. Эти два сна означали его скорую кончину и переселение в покой Христов после жизни, преисполненной страданий.

31. За несколько месяцев до отшествия в вечность отец Марк, чувствуя приближение конца, созвал братий, чтобы испросить у них прощения и примириться со всеми.

32. Один брат незадолго до кончины батюшки попросил старца молиться о нем и здесь, и там, если стяжет дерзновение у Бога. Батюшка ответил ему: «Брат, это я нуждаюсь сейчас в молитвах всех вас, потому что готовлюсь к отшествию. Проси всех, кого знаешь, чтобы молились обо мне».

В пятницу, на первой седмице Великого поста 1999 года, предузнав наступление кончины, отец Марк утром причастился Тела и Крови Господних и в 12 часов предал дух свой в руки Христовы.

Господи, со святыми упокой усопшего раба Твоего монаха Марка![3]

[1] Святоотеческий термин «умиление» (румынское «умилинцэ») происходит от латинского слова humilis, что означает «низкий, скромный».

[2] У румынской молитвы о спасении нет русского аналога. Она пространна и начинается словами: «Боже мой, верую в Тебя и молю: утверди во мне веру. Люблю Тебя: умножь во мне любовь. Каюсь: сделай, мое покаяние изобильным…»

[3] Из книги: Архимандрит Иоанникий (Бэлан). Румынский патерик [Arhimandrit Ioanichie Bălan. Patericul Românesc. Ediția a VI-a. Editura Mănăstirea Sihăstria, 2011].

---

Источник: сайт Сретенского монастыря